Свя­ти­тель Со­фро­ний, епи­скоп Ир­кут­ский и всея Си­би­ри чу­до­тво­рец

Свя­ти­тель Со­фро­ний, епи­скоп Ир­кут­ский и всея Си­би­ри чу­до­тво­рец, из­вест­ный под фа­ми­ли­ей Кри­сталев­ский, ро­дил­ся в Ма­ло­рос­сии, в Чер­ни­гов­ском пол­ку в 1704 го­ду. Отец его, На­за­рий Фе­до­ров, был «поспо­ли­тый че­ло­век, бель­цем его, Со­фро­ния, зва­ли Сте­фа­ном», в честь пер­во­му­че­ни­ка ар­хи­ди­а­ко­на Сте­фа­на. У него бы­ло два бра­та и сест­ра Пе­ла­гея. Имя од­но­го бра­та – Па­вел, имя дру­го­го, стар­ше­го, неиз­вест­но, но есть све­де­ния, что он был впо­след­ствии на­мест­ни­ком Крас­но­гор­ско­го Зо­ло­то­нош­ско­го мо­на­сты­ря.

Дет­ские го­ды Сте­фа­на про­хо­ди­ли в ме­стеч­ке Бе­ре­зань Пе­ре­я­с­лав­ско­го уез­да Пол­тав­ской гу­бер­нии, где по­се­ли­лась се­мья по­сле уволь­не­ния от­ца со служ­бы. С воз­рас­том Сте­фан по­сту­пил в Ки­ев­скую ду­хов­ную ака­де­мию, где в то вре­мя обу­ча­лись два дру­гих бу­ду­щих свя­ти­те­ля – Иосаф, епи­скоп Бел­го­род­ский (па­мять 4 сен­тяб­ря и 10 де­каб­ря), и Па­вел, мит­ро­по­лит То­боль­ский.

По­лу­чив ду­хов­ное об­ра­зо­ва­ние, Сте­фан по­сту­пил в Крас­но­гор­ский Пре­об­ра­жен­ский мо­на­стырь (позд­нее пе­ре­име­но­ван в По­кров­ский, а с 1789 го­да пре­об­ра­зо­ван в жен­ский мо­на­стырь), где уже под­ви­зал­ся его стар­ший брат. 23 ап­ре­ля 1730 го­да он при­нял по­стриг с име­нем Со­фро­ний, в честь свя­ти­те­ля Софрония, пат­ри­ар­ха Иеру­са­лим­ско­го (па­мять 11 мар­та).

В ночь по­сле по­стри­же­ния в мо­на­ше­ство инок Со­фро­ний услы­шал в По­кров­ском хра­ме го­лос: «Ко­гда бу­дешь епи­ско­пом, по­строй храм во имя Всех свя­тых», – пре­ду­ка­зав­ший его бу­ду­щее слу­же­ние. Через два го­да, в 1732 го­ду, его вы­зва­ли в Ки­ев, где в Со­фий­ском со­бо­ре хи­ро­то­ни­са­ли в сан иеро­ди­а­ко­на, а по­том – иеро­мо­на­ха. О по­сле­ду­ю­щем пе­ри­о­де жиз­ни свя­ти­те­ля Со­фро­ния в его фор­му­ля­ре го­во­рит­ся сле­ду­ю­щее: «По­сле по­свя­ще­ния в оном Зо­ло­то­нош­ском мо­на­сты­ре каз­на­че­ем был два го­да, а по­том взят по ука­зу Пе­ре­я­с­лав­ской епар­хии прео­свя­щен­но­го Ар­се­ния Бер­ло­ва в дом его ар­хи­ерей­ский, в ко­то­ром был эко­но­мом 8 лет по взя­тие в Алек­сан­дро-Нев­ский мо­на­стырь, от ко­то­ро­го во оные го­ды в 1735 го­ду по­слан был в Санкт-Пе­тер­бург за де­ла­ми его ар­хи­ерей­ски­ми, за ко­то­ры­ми в хо­да­тай­стве пре­был два го­да».

Эти дан­ные до­ста­точ­но кон­крет­но сви­де­тель­ству­ют о свя­зи свя­ти­те­ля с род­ной ему По­кров­ской оби­те­лью. Про­хо­дя по­слу­ша­ние у пра­вя­ще­го ар­хи­ерея в Пе­ре­я­с­ла­ве, он ча­сто уеди­нял­ся в сво­ем мо­на­сты­ре, про­во­дя дни в без­молв­ном со­зер­ца­нии и тру­де, по­ка­зы­вая при­мер ино­че­ско­го де­ла­ния бра­тии.

Во вре­мя пре­бы­ва­ния иеро­мо­на­ха Со­фро­ния по ар­хи­ерей­ским де­лам в Си­но­де на него об­ра­ти­ли осо­бое вни­ма­ние. И ко­гда воз­ник­ла необ­хо­ди­мость по­пол­нить брат­ство Алек­сан­дро-Нев­ско­го мо­на­сты­ря в Санкт-Пе­тер­бур­ге, то в чис­ле 29 ино­ков, вы­зван­ных из раз­ных мо­на­сты­рей Рос­сии, в ян­ва­ре 1742 го­да был вы­зван и бу­ду­щий свя­ти­тель. Год спу­стя его на­зна­чи­ли каз­на­че­ем мо­на­сты­ря, а в 1746 го­ду он был утвер­жден в долж­но­сти на­мест­ни­ка оби­те­ли, ко­то­рую ис­пол­нял бо­лее се­ми лет.

В по­мощь се­бе он вы­звал сво­е­го зем­ля­ка, уро­жен­ца го­ро­да При­лу­ки, иеро­мо­на­ха Си­не­сия и по­ста­вил его стро­и­те­лем Но­во-Сер­ги­е­вой пу­сты­ни, при­пи­сан­ной к Алек­сан­дро-Нев­ско­му мо­на­сты­рю. С это­го вре­ме­ни друж­ба двух по­движ­ни­ков – иеро­мо­на­ха Со­фро­ния и иеро­мо­на­ха Си­не­сия – все бо­лее креп­ла в еди­ном пас­тыр­ском де­ла­нии, они уже бы­ли нераз­луч­ны вплоть до сво­ей кон­чи­ны на Си­бир­ской зем­ле. В эти го­ды свя­ти­тель Со­фро­ний мно­го тру­дов по­ло­жил на бла­го­устрой­ство оби­те­ли и по улуч­ше­нию пре­по­да­ва­ния в на­хо­див­шей­ся при ней се­ми­на­рии. Сов­мест­но с ар­хи­епи­ско­пом Фе­о­до­си­ем он за­бо­тил­ся о долж­ном уком­плек­то­ва­нии мо­на­стыр­ской биб­лио­те­ки.

При нем бы­ла по­стро­е­на двух­этаж­ная цер­ковь: верх­няя, во имя свя­то­го Фе­о­до­ра Яро­сла­ви­ча, стар­ше­го бра­та свя­то­го Алек­сандра Нев­ско­го, и ниж­няя, во имя свя­то­го Иоанна Златоуста.

В 1747 го­ду скон­чал­ся Ир­кут­ский епи­скоп Ин­но­кен­тий II (Неру­но­вич). Шесть лет са­мая боль­шая по тер­ри­то­рии Ир­кут­ская епар­хия оста­ва­лась без ду­хов­но­го окорм­ле­ния.

На­ко­нец, им­пе­ра­три­ца Ели­за­ве­та Пет­ров­на (1741–1761) ука­зом от 23 фев­ра­ля 1753 го­да ре­ко­мен­до­ва­ла Свя­тей­ше­му Си­но­ду бла­го­че­сти­во­го на­мест­ни­ка Алек­сан­дро-Нев­ско­го мо­на­сты­ря Со­фро­ния, как «ли­цо, не толь­ко до­стой­ное епи­скоп­ско­го са­на, но и вполне мо­гу­щее оправ­дать же­ла­ние и на­деж­ды го­су­да­ры­ни и Си­но­да – подъ­ять бре­мя епи­скоп­ско­го слу­же­ния на да­ле­кой окра­ине и удо­вле­тво­рить нуж­ды паст­вы в су­ро­вой стране, сре­ди ди­кой при­ро­ды и про­из­во­ла люд­ско­го».

18 ап­ре­ля 1753 го­да, в Неде­лю о Фо­ме, в Боль­шом Успен­ском со­бо­ре иеро­мо­нах Со­фро­ний был по­свя­щен во епи­ско­па Ир­кут­ско­го и Нер­чин­ско­го.

Пред­ви­дя труд­ное слу­же­ние в от­да­лен­ном Си­бир­ском крае, но­во­по­став­лен­ный свя­ти­тель не от­пра­вил­ся сра­зу в Ир­кут­скую епар­хию, но на­чал под­би­рать об­ра­зо­ван­ных и ду­хов­но опыт­ных со­труд­ни­ков. В это вре­мя свя­ти­тель Со­фро­ний по­се­тил свою первую Крас­но­гор­скую оби­тель. Был и у свя­тынь Ки­е­ва, где ис­пра­ши­вал бла­го­сло­ве­ние на свое слу­же­ние у Ки­е­во-Пе­чер­ских угод­ни­ков. Неиз­мен­ным спут­ни­ком свя­ти­те­ля по-преж­не­му был иеро­мо­нах Си­не­сий, рев­ност­но раз­де­ляв­ший жиз­нен­ные труд­но­сти сво­е­го дру­га.

В Москве боль­шие услу­ги свя­ти­те­лю ока­зал ар­хи­епи­скоп Мос­ков­ский и Сев­ский Платон, ко­то­рый участ­во­вал в хи­ро­то­нии иеро­мо­на­ха Со­фро­ния. Он пре­по­дал ему оте­че­ские на­став­ле­ния на пред­сто­я­щий по­двиг, так как был хо­ро­шо зна­ком с осо­бен­но­стя­ми си­бир­ско­го ду­хов­но­го бы­та, пре­ду­пре­ждал о свое­во­лии мест­ных вла­стей и со­ве­то­вал по­до­брать на­деж­ных по­мощ­ни­ков.

20 мар­та 1754 го­да свя­ти­тель при­был в Ир­кутск. Вна­ча­ле он за­ехал в Воз­не­сен­ский мо­на­стырь – ме­сто жи­тель­ства сво­их пред­ше­ствен­ни­ков, мо­лил­ся на мо­ги­ле епи­ско­па Ин­но­кен­тия (Куль­чиц­ко­го), ис­пра­ши­вая у него бла­го­сло­ве­ния на пред­сто­я­щий по­двиг.

Озна­ко­мив­шись с по­ло­же­ни­ем дел в епар­хии, свя­ти­тель при­сту­пил к пре­об­ра­зо­ва­ни­ям в Ду­хов­ной кон­си­сто­рии, мо­на­сты­рях и при­хо­дах, об­ра­тил­ся в Свя­тей­ший Си­нод с прось­бой при­слать до­стой­ных лю­дей для свя­щен­но­слу­же­ния в Ир­кут­ской епар­хии.

Ко вре­ме­ни при­ез­да свя­ти­те­ля Со­фро­ния ир­кут­ские оби­те­ли уже име­ли по­чти сто­лет­нюю ис­то­рию. Ос­но­ва­те­ли этих мо­на­сты­рей бы­ли ис­пол­не­ны го­ря­чим же­ла­ни­ем ино­че­ско­го, по­движ­ни­че­ско­го жи­тия. Про­ни­ца­тель­ный свя­ти­тель на­зна­чал на­сто­я­те­ля­ми мо­на­сты­рей лю­дей бла­го­че­сти­вых, муд­рых, де­я­тель­ных, с боль­шим жиз­нен­ным и ду­хов­ным опы­том. В 1754 го­ду прео­свя­щен­ный Со­фро­ний воз­вёл сво­е­го дру­га и спо­движ­ни­ка иеро­мо­на­ха Си­не­сия в ар­хи­манд­ри­та Воз­не­сен­ско­го мо­на­сты­ря. Этот до­сто­па­мят­ный на­сто­я­тель по­слу­жил мо­на­сты­рю трид­цать три го­да до сво­ей бла­жен­ной кон­чи­ны. В сен­тяб­ре 1754 го­да свя­ти­тель из­дал указ, в ко­то­ром от­ме­ча­лась оза­бо­чен­ность обу­че­ни­ем и вос­пи­та­ни­ем де­тей ду­хо­вен­ства. Ука­зом ду­хо­вен­ству вме­ня­лось в обя­зан­ность обу­че­ние сво­их де­тей Ча­со­сло­ву, Псал­ти­ри, пе­нию и бук­ва­рю, при­чем уче­ние «долж­но бы­ло ид­ти со вся­ким при­ле­жа­ни­ем и край­ним ра­че­ни­ем, дабы де­ти мог­ли по­но­мар­скую и дьяч­ков­скую обя­зан­ность ис­пол­нять по до­сто­ин­ствам сво­им».

Вни­ма­тель­но изу­чая лю­дей и об­ста­нов­ку, в про­по­ве­дях и лич­ных бе­се­дах свя­ти­тель неустан­но по­буж­дал всех к бо­лее вы­со­ким нрав­ствен­ным иде­а­лам. Осо­бое вни­ма­ние он уде­лял бла­го­го­вей­но­му и пра­виль­но­му со­вер­ше­нию бо­го­слу­же­ния и Та­инств свя­щен­но­слу­жи­те­ля­ми, а так­же сле­дил за нрав­ствен­ной чи­сто­той ми­рян, за­бо­тил­ся о по­ло­же­нии жен­щин в се­мье, охра­нял их от неспра­вед­ли­во­го от­но­ше­ния к ним. Свя­ти­тель ста­рал­ся по­все­мест­но во­дво­рить устав­ное бо­го­слу­же­ние, для че­го вы­зы­вал к се­бе свя­щен­ни­ков, диа­ко­нов, дьяч­ков и по­но­ма­рей, ко­то­рые во вре­мя ар­хи­ерей­ско­го бо­го­слу­же­ния участ­во­ва­ли в хо­ре и ипо­ди­а­кон­ство­ва­ли.

Объ­ез­жая епар­хию, свя­ти­тель за­ме­тил, что не вез­де уде­ля­ет­ся долж­ное вни­ма­ние цер­ков­но­му бла­го­ве­сту и каж­де­нию и по­то­му ука­за­ми он вос­ста­но­вил пра­виль­ное каж­де­ние и бла­го­вест.

При­зван­ный на апо­столь­ское слу­же­ние в этом крае, свя­ти­тель Со­фро­ний со­зна­вал, что, кро­ме про­све­ще­ния ве­ру­ю­щих хри­сти­ан, ему при­дет­ся при­во­дить к ве­ре идо­ло­по­клон­ни­ков, ко­то­рых в Си­би­ри бы­ло очень мно­го.

При­во­дить языч­ни­ков к Хри­сто­вой Церк­ви бы­ло труд­но, так как по­рой да­же в хра­мах неко­му бы­ло слу­жить, а за­ни­мать­ся мис­си­о­нер­ской де­я­тель­но­стью и по­дав­но. Зная, как ар­хи­ерей­ское Бо­го­слу­же­ние бла­го­твор­но дей­ству­ет на ино­род­цев, свя­ти­тель не толь­ко сам слу­жил бла­го­го­вей­но, но это­го же тре­бо­вал и от всех кли­ри­ков.

Свя­ти­тель Со­фро­ний за­бо­тил­ся об устрой­стве бы­та ма­лых на­ро­дов и спо­соб­ство­вал раз­ви­тию в мест­ном на­се­ле­нии осед­ло­сти и куль­ту­ры, пред­ла­гал им для по­се­ле­ния мо­на­стыр­ские зем­ли и вся­че­ски ста­рал­ся изо­ли­ро­вать от вли­я­ния язы­че­ства. К свя­ти­те­лю по­сто­ян­но при­хо­ди­ли и при­ез­жа­ли из да­ле­ких мест за бла­го­сло­ве­ни­ем мно­го­чис­лен­ные по­се­ти­те­ли.

Но сре­ди мно­гих за­бот он не за­бы­вал о сво­ей внут­рен­ней, ду­хов­ной жиз­ни и веч­но­сти и вел по­движ­ни­че­скую жизнь. Об этом со­хра­ни­лось сви­де­тель­ство ке­лей­ни­ка свя­ти­те­ля Со­фро­ния, ко­то­рый со­об­ща­ет, что свя­ти­тель «пи­щу упо­треб­лял са­мую про­стую и в ма­лом ко­ли­че­стве, слу­жил весь­ма ча­сто, боль­шую часть но­чи про­во­дил в мо­лит­ве, спал на по­лу, ове­чий ли мех, оле­нья или мед­ве­жья ко­жа и ма­лая про­стая по­душ­ка – вот и вся его по­стель для непро­дол­жи­тель­но­го сна».

До кон­ца сво­их дней свя­ти­тель Со­фро­ний со­хра­нял лю­бовь к Крас­но­гор­ской Зо­ло­то­нош­ской оби­те­ли, ко­то­рая взле­ле­я­ла его в дни юно­сти. Он по­сто­ян­но спо­соб­ство­вал под­дер­жа­нию в ней бла­го­ле­пия, по­сы­лая для это­го необ­хо­ди­мые сред­ства.

Чув­ствуя ухуд­ше­ние здо­ро­вья, свя­ти­тель Со­фро­ний по­дал про­ше­ние в Си­нод об уволь­не­нии его на по­кой. Но с от­ве­том из Пе­тер­бур­га мед­ли­ли, по­то­му что бы­ло труд­но сра­зу по­до­брать до­стой­но­го пре­ем­ни­ка. По­след­ние дни жиз­ни свя­ти­тель Со­фро­ний про­во­дил в мо­лит­вен­ном по­дви­ге.

Свет, ко­то­рый про­све­тил­ся в доб­рых де­лах свя­ти­те­ля Со­фро­ния, про­дол­жа­ет до­ныне сви­де­тель­ство­вать о сла­ве От­ца Небес­но­го, «ми­ло­стив­но укреп­ля­ю­ще­го свя­тыя Своя». И те­перь не толь­ко в Си­би­ри, на ме­сте по­след­них по­дви­гов свя­ти­те­ля Со­фро­ния, но и на ме­сте его пер­вых по­дви­гов бла­го­го­вей­но хра­нит­ся о нем свя­тая па­мять.

Вто­рич­но па­мять свя­ти­те­ля Со­фро­ния со­вер­ша­ет­ся 30 июня (про­слав­ле­ние, 1918).